Этот член АА и не подозревал, что служение «на зоне» приобретёт такую важность для его выздоровления.
На своё первое собрание в Лиепайскую тюрьму я пришёл, когда после продолжительной паузы лиепайчане возобновили служение в местах заключения. Раньше о служении в тюрьме практически ничего не знал. Да и в тюрьме бывал всего пару раз на интервью в силу своей профессии. На первом собрании было чуть больше десяти человек – четверо нас с «воли», остальные – заключённые, а также тюремный психолог, которая помогла организовать это собрание. Чувствовалось, что все были какими-то скованными – как мы, пришедшие с вестью о выздоровлении, так и заключённые, для многих из которых это было первое собрание в жизни. Кто-то пытался шутить об алкоголиках, мало кто был готов назвать себя алкоголиком, большинство просто молчали и за всё время собрания произнесли лишь одну фразу: «Чувствую себя хорошо, жалоб нет».
Позже сами заключенные рассказали мне, что в начале решили, что мы какие-то странноватые люли, которые пришли промывать им мозги, к тому же они были уверены, что нам за это хорошо заплатили. Мы старались рассказать о том, что мы алкоголики, о том, какими мы были в «прошлой жизни» и о том, как содружество и программа помогли нам измениться. Некоторые из нас рассказали, что на это собрание ехали специально в Лиепаю, чтобы встретить «таких же алкоголиков, как и мы». Помню, как очень старался показать, что мы алкоголики все равны, что здесь нет места снобизму или осуждению. Я честно признался, что возможно, это только совпадение, что кто-то из нас сейчас на воле и может ходить на собрания АА, а кто-то сидит в тюрьме. Но всё равно, первое собрание было очень напряжённое, неловкое, я даже стал задумываться о том, есть ли вообще смысл продолжать. Однако мы договорились, что через пару недель придём снова. В тот момент мне очень помогли те братья и сёстры, которые уже какое-то время занимались служением в тюрьме. Они сказали, что это только нормально, что доверительные отношения редко когда удаётся установить на первом собрании.
Мы продолжали ходить в тюрьму. Собрания стали более свободными, более интересными. Было ощущение, что собираются в основном те заключённые, которых это действительно интересует. Конечно, время от времени приходил и кто-то «для галочки» в надежде получить досрочно-условное освобождение. (Кстати, во время недавней беседы с членами финской АА, которые также служат в тюрьме, они рассказали, что у них происходит что-то похожее, однако мы пришли к согласию, что это тоже может стать путём в содружество). Каждый раз мы выбирали тему, которая касалась бы выздоровления от алкоголизма, делились опытом. Собрания проходили в учебном классе, длились примерно два часа, чтобы высказаться могли все. Мы много смеялись, что свидетельствовало о том, что между нами есть доверие. Если бы не решётки на окнах, часто можно было бы забыть, где мы на самом деле находимся. Под Новый год мы провели праздничное собрание – заключённые нарядили ёлку, мы принесли торт.
На одном из собраний один из заключённых спросил, что еще кроме собраний предлагает АА. Я начал рассказывать о спонсорстве, о программе 12 шагов, но честно добавил, что я не в курсе, как это может работать в условиях тюрьмы. Но, добавил я, если кому-то это интересно, я уверен, что это можно уладить. Позже посоветовался с другими членами АА, которые уже этим занимаются. И вот спустя две недели у меня уже были двое подспонсорных-заключённых. Руководство тюрьмы шло навстречу, заботилось о том, чтобы выделить нам два часа в неделю, чтобы можно было встречаться с глазу на глаз и «шагать» по программе. Помню, как пришёл в тюрьму второго января. Управление или администрация еще не успели «обработать» новые документы, но руководство тюрьмы приложило все усилия, чтобы встреча состоялась. «Для нас это очень важно,» - сказали мне в тюрьме. Я очень обрадовался, что Анонимным алкоголикам удалось добиться такого доверия.
Раз в неделю я встречался со своими подспонсорными. В те дни, когда проходили и собрания, у меня получалось провести в тюрьме пол дня. Могу честно признаться, что желаю любому анонимному алкоголику это пережить – сдать с утра телефон, войти на зону, провести там несколько часов, работая с другими алкоголиками, почувствовать, что никаких других дел в тот момент не существует. В этом определённый «шарм» тюрьмы – можно ощутить, что никто никуда не спешит, нет каких-либо параллельных дел, ничто не отвлекает внимание, как это бывает во время «обычных» собраний. К тому же и подспонсорные в тюрьме более дисциплинированы, если можно так выразиться. Как бы ни было, однажды на собрании я пошутил – если кто-то не может найти время на написание шагов, следует «посидеть» – в тюрьме шаги пишутся быстрее.
Я пишу в прошедшем времени – как и многое во время пандемии, собрания в тюрьме не проходят. Но остались шаги и спонсорство. Тюремное управление и администрация тюрьмы разрешили нам проводить встречи с подспонсорными в Скайпе при соблюдении всех мер безопасности: компьютер в тюрьме оборудован специальной программой, которая не позволяет заключённому использовать его вне Скайпа. (Уже упомянутые финские коллеги были удивлены таким нашим прогрессивным опытом, который захотели перенять).
Для меня лично служение в тюрьме стало важной частью моего выздоровления. Работа с подспонсорными там немного особая. Хотя бы потому, что мы не можем созваниваться всегда, когда в этом есть необходимость, поэтому мы максимально используем время, выделенное на нашу встречу (когда других возможностей нет, обмениваемся письмами). Я также понимаю, что присутствие Анонимных алкоголиков в тюрьме очень важно – в заключении, конечно же, гораздо сложнее достать алкоголь, но каждый из нас знает, что алкоголик может не употреблять, но он остаётся алкоголиком, которому необходимо духовно меняться.
Д.